Справа 1956 г. “Савецкія чэкісты супраць польскіх калгаснікаў”
Калектывізацыя ў Польшчы не была такой бязлітаснай, як у суседняй Беларусі — калі не браць пад увагу хіба што Беластоцкую вобласць БССР, дзе ў калгасы ў 1939-1941 гадах заганялі бізунамі ў прамым і ў пераносным сэнсе слова.
Калектывізацыя эпохі Берута, якая распачалася з канца саракавых, вызначалася суадноснай памяркоўнасцю: дзяржаўная прапаганда, індывідуальная апрацоўка, уціск падаткамі. Але ў ПНР тых часоў не было ані масавых расстрэлаў нязгодных сялянаў “за антысавецкую агітацыю”, ані ссылак цэлых вёсак, ані татальных і прымусовых канфіскацый сялянскіх гаспадарак.
Палякі тую калектывізацыю сабатавалі масава. Адной з прычынаў нежадання запісвацца ў калгасы быў сумны прыклад той жа савецкай Беларусі; шмат якія грамадзяне Польшчы мелі там сваякоў, сяброў і проста знаёмых, якія выдатна ведалі, што такое “шчаслівае калгаснае жыццё”…
* * *
Палякамі, нязгоднымі з палітыкай калгаснага будаўніцтва ў Польшчы, займаўся Komitet do spraw Bezpieczeństwa Publicznego. Але ж мала хто ведае, што і ў СССР уважліва сачылі за настроямі польскіх сялянаў. Лісты, якія палякі пісалі ў Савецкі Саюз, дбайна перлюстраваліся не толькі ў Польшчы, але і ў СССР, і інфармацыю пра злосных паклёпнікаў на калгаснае будаўніцтва перадавалі польскім калегам.
НАЧАЛЬНИКУ 6 СПЕЦОТДЕЛА МВД СОЮЗА ССР
Генерал-лейтенанту
тов. Воронину А. И.
гор. Москва
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
18 апреля 1953 г.
СПЕЦИАЛЬНОЕ СООБЩЕНИЕ
по документам, исходящих из Польши, с отрицательными высказываниями в связи с организацией колхозов.
В процессе контроля международной корреспонденции, исходящей из Польши, за период с 5 марта по 5 апреля 1953 г. (…) выявлено 38 сообщений с отрицательными высказываниями в связи с организацией колхозов в Польше.
Выдержки из некоторых документов приводятся:
Польша, воеводство Белосток, почта Михалово, село Озяблы, Калиновский Павел пишет:
«Дорогой брат! Теперь мы живем очень хорошо, как в раю на свободе. Насчитывают очень большие налоги, чтобы только человек записался в колхоз, но люди уже попробовали этого хлеба, и сейчас туда не затянешь никого. Целую неделю не выходили от меня, все подговаривали идти в колхоз, но я не хотел, а сейчас неожиданно пришли и все описали за налог. Дали срок до 17. 03. 53 г. Если я до этого времени не уплачу налог, то приедут машиной и все заберут. Это не только мне так. Тех хозяев, которые имеют много земли, они считают кулаками, сельскими эксплуататорами, и так как они не хотят идти в колхоз, то дают такой большой налог, чтобы человек не мог выплатить. Но этим они тоже не испугают и ничего не сделают.
Мы теперь также прячем одежду и постель, как когда-то прятали от бандитов, чтобы не забрали. Хозяева живут, как нищие, не за что даже купить одежду, но, несмотря на это, в колхоз не пойдут. Пусть все забирают, пусть даже в тюрьму садят, но никто в колхоз не запишется. Так единогласно решили люди…»
Падляшша, адкуль тамтэйшы беларус Павел Каліноўскі напісаў гэты ліст да брата ў СССР, стаў далёка не адзіным рэгіёнам, дзе калектывізацыю ўспрынялі варожа. Такая ж сітуацыя была і “вернутых землях”, якія ўвайшлі ў склад ПНР пасля вайны. Сярод новых насельнікаў тых тэрыторый было багата перасяленцаў з Беларусі – Гарадзеншчыны, Віленшчыны, Берасцейшчыны, а таксама і з Заходняй Украіны.
Гэтыя людзі ад сваякоў і сяброў з БССР выдатна ведалі, што такое “калгас”.
Польша, воеводство Щетин, повит Пышице, село Мельно, Дикий Агата пишет:
«Дорогие мои дети! Нам пока живется хорошо, имеем хорошее хозяйство, а как будет дальше, не знаю, так как заглядывают и к нам колхозы и мы будем бедствовать, как и вы…»
Польша, воеводство Щетин, повит Хощно, почта Юлишево, село Ярослав, Коваль Андрей пишет:
«Дорогие родные! Около нас есть колхозы, но никто не хочет записываться. Имеется только один председатель колхоза, который записался год тому назад, а никто больше не записался. Приезжают из области и из уезда, сидят по две недели, день и ночь нас осведомляют, какая это будет хорошая жизнь, если организуют в нашем селе колхоз. Ко мне как приходят и говорят, чтобы я записался в колхоз, то я отвечаю, что я хочу поехать к тестю в колхоз, чтобы и себе облегчить жизнь и родным помочь, а здесь записываться не буду. Ко мне пока больше не приходят и я на собрания не хожу. Очень над нами издеваются, налагают большие налоги. В этом году я буду иметь около 8 тыс. злотых налога…»
Польша, воеводство Ополе, повит Глубчице, село Кшижовице, Мосар Мария пишет:
«У нас тоже начали организовывать колхозы. До сих пор мы жили спокойно, а сейчас нам даже дышать не дают. Миссионеры ходят по домам и заставляют записываться в колхоз, от них уже даже негде спрятаться. Половина села уже записалась в колхоз, мой Людвиг тоже вынужден был записаться. Вы даже не представляете, сколько мы пережили горя. Я говорила, что и его, и себя зарублю топором. Я от вас только и уехала из-за того, чтобы не работать в колхозе. Как будет в дальнейшем, не знаю…»
Што было з тымі палякамі, якія ў пісьмовай форма паклёпнічалі на калгаснае будаўніцтва?
Механіка была такая. Савецкія чэкісты рэгулярна складалі спісы такіх паклёпнікаў, прытым да кожнага прозвішча дадаваліся найбольш паказальныя антысавецкія радкі. Спісы перадаваліся польскім калегам. А ўжо яны самі вырашалі, што рабіць са злосным брахуном: правесці з такім прафілактычную размову, прыдумаць яму новы падатак ці, увогуле – распачаць супраць яго паказальную крымінальную справу…
Што тычыцца польскай калектывізацыі, то пасля 1956 года яна была згорнутая з прычыны неэфектыўнасці. Прынамсі, пасля 1956 года ніякіх згадак пра “адмоўныя водгукі палякаў пра арганіацыю калгасаў” у архівах былога савецкага КГБ не сустракаюцца.
* * *
У наступнай перадачы вы дазнаецеся пра супрацьстаянне савецкай і брытанскай выведак, а таксама пра беларускі след у гэтым супрацьстаянні.
Уладзіслаў Ахроменка, Беларускае Радыё Рацыя, архіў Службы Бяспекі Украіны
Радыё Рацыя выказвае падзяку Цэнтральнаму Галіноваму Архіву СБ Украіны, г. Кіеў, за прадстаўленыя матэрыялы, архіўную справу Фонд 16, вопіс 1, адзінкі захавання 884