Справы 1939-1988 г. Як у НКВД-МГБ-КГБ фальсіфікавалі маштабы рэпрэсій

таму

Выдрукаваць Пракаментаваць (0) Падзяліцца

Утойванне маштабаў рэпрэсій было адным з найважнейшых аспектаў працы савецкай Дзяржбяспекі. Яшчэ з трыццатых гадоў чэкісты распрацавалі хітрыя схемы фальшаванняў, у якіх задзейнічалі дзясяткі тысяч супрацоўнікаў ГБ, міліцыі, ваенкаматаў, загсаў і, вядома ж, архіваў.

Фальсіфікацыі рэгламентаваліся адмысловымі дакументамі: як брахаць сваякам расстраляных і якія падробныя даведкі выпісваць. Паралельна з фальсіфікацыямі матэрыялаў ішло сістэмнае вынішчэнне архіваў КГБ СССР.

Але засталіся загады наркамаў, міністраў і старшынь КГБ. Яны і даюць мажлівасць прасачыць храналогію фальшаванняў.

* * *

Ці не чвэрць прысудаў другой паловы трыццатых гадоў маюць фармулёўку: “асуджаны на 10 гадоў лагераў без права ліставання”. Насамрэч, такі прысуд азначаў “растрэл”, але сваякі і сябры “ворагаў” пра гэта не ведалі.

ПРИКАЗ

НАРОДНОГО КОМИССАРА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР

За 1939 г.

№ 00515 «О выдаче справок о местонахождении арестованных и осужденных»

По имеющимся в НКВД СССР данным, местные органы НКВД не дают исчерпывающих справок заявителям о местонахождении их родтвенников, арестованных и осужденных органами НКВД. В результате заявители обращаются к депутатам Верховного совета, в прокуратуру и в различные Центральные и правительственные учреждения, нередко приезжая лично за справками в Москву.

Для упорядочения справочной работы

ПРИКАЗЫВАЮ

Всем начальникам органов НКВД в декадный срок организовать выдачу справок на запросы граждан о местонахождении их близких родственников, арестованных и осужденных по делам органов НКВД.

СПРАВКИ ВЫДАВАТЬ ТОЛЬКО УСТНЫЕ

(…)

Районным и городским отделам ДТО, ОДТО * и особым отделам, при отсутствии у них сведений о результатах дел, запрашивать соответствующие инстанции и по получении ответа выдавать устные справки заявителям.

(…)

В отношении осужденных Военной Коллегией и тройками НКВД (УНКВД) к высшей мере наказания, сохранить существующий порядок выдачи справок, производя их выдачу только через 1 Спецотделы.

(…)

Народный комиссар внутренних дел Союза ССР Л. Берия

—

* “Дарожна-транспартныя аддзелы НКВД” і “Абласныя дарожна-транспартныя аддзелы НКВД”

Пункт “6” вымагае асобнага тлумачэння. “Тройкі” НКВД звычайна асуджалі да смяротнага пакарання цэлым спісам – па 150, 300, 700 і нават тысячы чалавек. Толькі асобным шчасліўцам расстрэлы замянялі на лагерныя пакаранні. Але 1-шы Спецаддзел, які займаўся ў НКВД дакументацыяй, акурат і выпісваў фальшаваныя даведкі на расстраляных – маўляў, такі і такі атрымаў дзесяць гадоў, пра месца адбыцця пакарання паведаміць не можам, ліставацца са зняволеным забаронена.

На практыцы гэта азначала, што людзі ўсе гэтыя дзесяць гадоў чакалі вяртання сваіх дзяцей, мужоў, бацькоў і братоў.

Традыцыя брахні захавалася і ў часы хрушчоўскай “адлігі”.

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

24 августа 1955 г.

Устанавливается следующий порядок рассмотрений заявлений граждан с запросами о судьбе лиц, осужденных к ВМН бывш. коллегией ОГПУ, тройками ПП ОГПУ и НКВД-УКНВД, Особым совещанием при НКВД СССР, а также Военной Коллегией Верховного Суда СССР по делам, расследование по которым производилось органами госбезопасности.

На запросы граждан о судьбе осужденных за контрреволюционную деятельность к ВМН бывш. коллегией ОГПУ, тройками ПП ОГПУ и НКВД-УКНВД, Особым совещанием при НКВД СССР органы КГБ сообщают устно, что осужденные были приговорены к 10 годам ИТЛ и умерли в местах заключения.

(…)

Председатель Комитета Государственной Безопасности

При Совете Министров СССР

генерал армии И. Серов

Нічога не змянілася і ў шасцідзесятыя гады, калі органы Дзярбжяспекі пачалі паціху згортавць кампанію па рэабелітацыі ахвяр 30-х – 50-х гадоў.

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

21 февраля 1963 г.

О порядке рассмотрения заявлений граждан о судьбе лиц, расстрелянных по решению несудебных органов

В целях упорядочения рассмотрения заявлений граждан о судьбе их родственников, расстрелянных по решениям несудебных органов

ПРЕДЛАГАЕТСЯ

По заявлениям граждан о судьбе лиц, расстрелянным по решениям коллегии ОГПУ, троек ПП ОГПУ и НКВД – УНКВД, Особого совещания при НКВД – МВД СССР, Комиссии НКВД и Прокурора СССР, расследование по делам которых производилось органами госбезопасности, смерть этих лиц регистрировать в загсах по месту их жительства до ареста датой расстрела, без указания причин смерти

(…)

В отношении лиц, расстрелянных в несудебном порядке, родственникам которых уже сообщалось о их смерти, как якобы наступившей в местах лишения свободы, ранее принятые решения не изменять.

(…)

Председатель Комитета Государственной безопасности

при Совете Министров СССР В. Семичастный

І толькі падчас гарбачоўскай “перабудовы”, калі КГБ паспрабаваў было прадэманстраваць збольшага чалавечае аблічча, на Лубянцы з відавочнай неахвотай вызналі ўласную хлусню:

УКАЗАНИЕ

Председателя Комитета Государственной Безопасности

26 октября 1988 г.

«О порядке рассмотрений заявлений граждан о судьбе лиц, расстрелянных по решениям несудебных органов»

ПРЕДЛАГАЕТСЯ

По заявлениям граждан о судьбе их родственников, расстрелянным по решениям Коллегии ОГПУ, троек ПП ОГПУ и НКВД-УНКВД, Особого совещания при НКВД – МВД СССР, Комиссии НКВД и Прокурора СССР, устно сообщать о расстреле репрессированных с указанием даты приведения решения в исполнение. При этом направлять соответствующие извещения в органы ЗАГС по месту жительства этих лиц до ареста для регистрации смерти датой расстрела (…)

Такие же ответы давать по заявлениям о судьбе расстрелянных в несудебном порядке, родственникам которых уже сообщалось об их смерти, как наступившей в местах лишения свободы.

(…)

Председатель Комитета В. Крючков

Праз два гады, у 1990-м, той жа Старшыня КГБ Уладзімір Кручкоў падпіша знакаміты Загад № 00150, згодна якому знішчаць процьма дакументаў на рэпрэсаваных, прытым не толькі следчыя справы і даносы агентуры, паводле якіх выкрытых “ворагаў народа” выпраўлялі на расстрэльныя палігоны, але і “справы-фарумляры” і шматлікія дакументы, якія тычыліся непасрэдна масавых страт.